Ночная Медсестра

Lilith

Начались весенние каникулы, время большой радости для всех студентов колледжа, но Ян Торндайк встретил их наступление в унынии.
Весь весенний семестр был для него бедствием, обострённым размолвкой с Кейт, подругой, с которой он встречался с начала года. Ссора затянулась, отношения сошли на нет и Кейт наконец сказала ему, что прекращает встречаться с ним.
К тому же, как назло, у него поднялась температура и появились боли в животе, он пытался не обращать внимание на это, но у него не получалось. Пришлось сходить в больницу университетского городка, где у него определили приступ аппендицита. Он был немедленно госпитализирован и должен будет провести там целую неделю, валяясь в палате и приходя в себя после операции.
Ян был в печали. Он давно не чувствовал себя таким подавленным, с тех пор когда вошел в государственный университет за три года до этого.
Хирургическая операция прошла нормально, потому что он обратился в больницу вовремя и инфекция не пошла дальше, но его доктор настоял на уколах антибиотиков, постельном режиме и диете. Он должен был находиться под наблюдением, таким образом не было никакого способа, чтобы просто вернуться в свою комнату и отлежаться там.
"Какой облом, чёрт побери!.." - сказал он себе, осматривая пустую палату и не зная, чем ему заняться. - "Неделю пялиться на шоу Джерри Спрингера и другие дрянные телевизионные комедии!"
Он взял пульт и включил ТВ, установленный выше его кровати, быстро перебирая каналы, ища что-нибудь интересное, чтобы посмотреть.
Он остановился на шоу Спрингера, в котором рыжий мужчина рассказывал Джерри Спрингеру невероятную тайну его возлюбленной: "В то время как я в течении восьми месяцев пытался ухаживать за ней, она оказалась транссексуалом, мужчиной в женском обличии..."
Ян заинтересовался. Он мог понять, почему возлюбленный этой "женщины" был одурачен: "она" была аппетитной полной малышкой с огромной грудью, крошечной талией и великолепным лицом с высокими скулами и большими, чувственными губами. Она была одета несколько вызывающе для вкуса Яна: в коротком красном виниловом платье, темных чулках и красных туфлях с десятисантиметровыми высокими каблуками. Несмотря на яркий наряд, она была чрезвычайно привлекательна. Когда команда Спрингера показала старую фотографию этой "женщины", Ян не поверил своим глазам! На фотографии стоял красивый мужчина в униформе государственной полиции, прислонившийся к патрульной машине с пальцами, зацепленными за пояс с оружием и широкой улыбкой на лице.
Дверь в палату открылась и вошёл парень в белой одежде больничного персонала, неся поднос с обедом для Яна. На мгновение он остановился в дверном проеме, уставившись на экран ТВ, где как раз показывали транссексуала и его фотографию как полицейского.
- Ну, она совсем неплоха! - сказал парень ухмыляясь, - Но мне она понравилась больше перед сексуальным изменением.
Ян вспыхнул и быстро выключил ТВ. Он был очень смущен тем, что оказался пойманным, смотря телепередачу о трансвестите, переодетым женщиной. Он хмуро смотрел, как парень освободил место на приставном столе для подноса с едой. На чёрном пластмассовом бэйджике на нагрудном кармане парня было написано: "Тони Кордер, RN."
- Привет, я - Тони, - сказал санитар, когда поставил поднос. - Я заменил сегодня Кристину, твою постоянную дневную медсестру, которая отсутствует по - гм - женским делам. Я обычно не люблю меняться, но если ты нуждаешься в чем-нибудь, вызови меня кнопкой вызова и я быстро приду. - Он выгнул бровь с намеком и добавил: - С моим длинным языком, болтающимся как ленточка на ветру.
Ян, нахмурившись, поглядел на Кордера, стройного блондина с короткими вьющимися волосами, поразительно голубыми глазами и великолепной улыбкой. Он заметил, что санитар носил маленькое золотое кольцо в одном ухе и яркую эмалированную булавку рядом с бейджиком. "Вот ещё не хватало!.." - подумал он. - "Санитар-гом, как раз в то самое время, когда я сильно нуждаюсь в женском внимании..."
Кордер посмотрел на бумаги на клипборде в ногах кровати, отметив, что Ян получит укол антибиотиков позже.
- Почему мрачное лицо, дорогой? - спросил санитар с приятной улыбкой. - Твоя диаграмма показывает, что у тебя всё идёт хорошо.
- Легко сказать, - ответил Ян неприветливым тоном. - Когда ты закончишь свою работу, ты можешь пойти куда угодно и можешь делать что хочешь. Я здесь уже два дня. Весенние каникулы идут, а я застрял на этой кровати, когда мог бы делать то, что я действительно хочу... Проклятое положение!
- Бедный мальчик... - сочувственно сказал санитар и поднял спинку кровати Яна в вертикальное положение устройством дистанционного управления. - Ну, это, конечно, ненормально - хорошему парню сидеть здесь взаперти...
Он снял пластмассовую крышку с жареной куриной грудки, гороха, рисового плова и хлеба, добавив, подмигнув:
- Ты, вероятно, выйдешь отсюда через несколько дней. Выше голову! Скоро ты опять будешь брать приступом бары!
Он мягко похлопал Яна по руке.
Ян отпрянул:
- Не трогай меня, Тони! - сказал он. Я - строго гетеросексуал. Я оставлю свой флирт для медсестер, если ты не против!
Кордер посмотрел на него оценивающе:
- Ах какие мы раздражительные! У тебя есть проблемы с нами?
Ян безразлично пожал плечами:
- Я - не один из вас, - сказал он. - Я интересуюсь женщинами, а не парнями.
Тони посмотрел на него внимательно с улыбкой:
- Ну, ты ведь не стал бы обвинять девочку в том, что она увидела бы здесь, не так ли? - сказал он с театральным вздохом. - Особенно когда она увидела бы такого великолепного парня! Так или иначе, если ты нуждаешься в чем-нибудь, только позвони. Я вернусь приблизительно через час, чтобы вколоть тебе твои антибиотики. Я работаю до шести утра. Завтра ты будешь видеть свою регулярную дневную медсестру. И ты сможешь пофлиртовать с ней.
Ян вздохнул неодобрительно.
Санитар внимательно посмотрел на него, взял пульт ТВ и опять включил шоу Спрингера.
- Ты можешь опять смотреть своё интервью с транссексуалом, - сказал он, хихикнув и возвращая кровать в прежнее положение.
Было уже около 14:00 и Ян, которому надоел глупый ведущий, уставился на подростка-трансвестита, когда подошло время для его лечения.
- Каково смотреть эти ТГ передачи в дневное время?" - думал он. - Интересно, как часто они идут и, если я застряну в больнице, что, мне только и смотреть их?
Однако, он не менял канал...
Он поглядел на часы. Было уже 14:10. Где же санитар Кордер? Ян был немного удивлен, что к нему не пришли точно в срок. Он был несколько расстроен опозданием. Помимо желания побыстрее получить укол, Ян также чувствовал себя немного смущённым от своих неприветливых комментариев санитару ранее. Он хотел увидеть Кордера снова, чтобы извиниться за то, что был таким грубым по отношению к гомосексуализму парня.
Несмотря на его неприятные слова санитару, у Яна фактически ничего не было против гомов и лесбиянок. Он любил факультативный курс драмы в течение всего второго курса, в котором он сидел рядом со студентом-гомом, чтобы выполять упражнения. Они оба быстро нашли общий язык и стали друзьями в течение того семестра. Ян все еще иногда видел его в университетском городке и они всегда дружески болтали, когда сталкивались с друг другом. Конечно, этот студент, Джордж Сантос, никогда не выражал сексуального интереса к нему, но Ян тайно задавался вопросом, на что это будет похоже, если он будет иметь любовника...
"Это не то, чтобы я хотел заняться любовью с мужчиной," - думал он. - "Но всё же..."
Как ни странно, Сантус был одной из причин, из-за которой он и Кейт препирались. Кейт когда-то назвала Сантуса "игрушкой мальчика Яна", дразня его, но тогда Ян сказал ей, что он не интересуется мужчинами. Кейт, играя на его раздражении, сказала, что она не верит и нашла способ дразнить Яна, упоминая о его гомосексуальном однокурснике время от времени. Ян наконец взорвался, предложив ей заткнуться.
- Ты раздуваешь проблему из этого, Ян, - ответила она на его вспышку. - Вы часто видитесь. Ты заставляешь меня думать, что ты действительно - гом!
Ян ушёл в гневе и они не говорили в течение почти двух недель.
Он обдумывал их размолвку, валяясь на своей больничной койке и праздно смотря телевизор.
Его чувство отвращения к себе из-за того, что он был груб к Кордеру было усилено обаянием молодых трансвеститов в сериале, который он смотрел. Он иногда задавался вопросом об острых эротических ощущениях, получаемых при ношении женской одежды и был изумлен, смотря на одну участницу шоу, 18-летней девушке, которая сказала, что часто одевалась как мужчина, приклеивая себе усы и бакенбарды. Девушка исчезла за кулисы на некоторое время и возвратилась после того, как она преобразовала себя в мужчину.
Ян нашел переодевание гибкой и очень женственной девушки в молодого человека странно возбуждающим. Когда она отвечала на вопросы ведущего более глубоким, мужским голосом, Ян был полностью очарован и немного сексуально взволнован её способностью убедительно изобразить другой пол.
"Интересно, на что это было бы похоже, если лечь спать с человеком, который был бы на самом деле женщиной?" - думал он. - "Или с женщиной, которая была фактически мужчиной. Не то, чтобы я когда-либо хотел бы сделать это... Но все же..."
Ян зевнул и посмотрел на часы. Прошло уже двадцать минут как ему должны были сделать укол и он уже волновался о задержке.
Он как раз собирался нажать кнопку вызова, когда дверь в его комнату открылась и он был ошеломлен тем, что увидел! Он ждал белокурого санитара, но увидел совсем другое!
В дверном проеме стояла чрезвычайно привлекательная милашка в белой шапочке медсестры, прикрепленной к ее длинным светлым волосам, с необычайно голубыми глазами, смотрящими из-под мохнатых ресниц, в белой накрахмаленной униформе. Белые чулки покрывали ее красивые ноги и даже белая больничная обувь, которую она носила, выглядела шикарно.
- Привет, я - Бренда, - пропела она, войдя в палату и тщательно закрывая дверь за собой. - Тони занят в другой палате и попросил меня зайти к тебе.
Она подошла к нему и проверила пульс, который необъяснимо начал повышаться, как только она вошла. Она взяла термометр и мягко вставила его в его рот. Ее руки были холодны и мягки и Ян чувствовал, что его лицо вспыхнуло, когда она склонилась над ним, чтобы вставить термометр. Верхние пуговицы ее халатика были расстёгнуты, давая ему хороший вид на две круглых груди, которые покачивались перед его лицом.
Ян понял, что его температура не была единственной вещью, которая начинала подниматься!
В то время как она ждала показаний его температуры, чтобы записать её в диаграмме в ногах кровати, она делала небольшие заметки там, останавливаясь несколько раз, чтобы прислонить тупой конец шариковой ручки к своим темно-красным губам и смотрела на него из-за длинных, мягко изгибающихся ресниц, которые, казалось, были длиной почти три сантиметра.
- Так, как мы чувствуем себя сегодня? - пропела она с улыбкой, извлекая термометр и отмечая его температуру на диаграмме.
- Ну, я чувствовал себя неплохо до того, как ты появилась, но я, кажется, сейчас чувствую себя ещё лучше, - запинаясь, сказал он.
Она улыбнулась, взяла шприц, заполнила его из маленького пузырька, затем опытным движением ввела иглу в его руку. Ян даже не заметил этого, он был настолько занят, наслаждаясь её красотой и мягким цветочным лавандовым ароматом её духов. Она удалила шприц и вытерла крошечную рану ваткой, намоченной спиртом.
Закончив свою работу, она остановилась у двери:
- Я могу сделать что-либо еще для тебя, прежде чем уйду?
Ян кивнул:
- Ты можешь остаться и поговорить со мной минутку? - спросил он, изо всех сил пытаясь придумать серьезное основание задержать её в его палате. Он лихорадочно искал предлог и наконец выпалил: - Я... Ах... Ты... Ты очень красивая...
Она улыбнулась снова и обошла вокруг кровати, изящно села рядом с ним, положив ногу на ногу и мягко качая ей вверх вниз. Ее белый халатик подтянулся вверх, когда она села и он мог видеть подвязки, которые поддерживали кружевной верх её белых чулок.
- Я признаю, что это комплимент, хотя есть некоторые медсестры здесь, которые посчитали бы это сексуальным домогательством, - промурлыкала она с улыбкой, которая показала её белые зубки.
- Спасибо, - взохнул он с благодарностью. - Твоё присутствие для меня - больше чем лечение! Я был довольно одинок последние дни. Моя подруга свалила от меня несколько недель назад, я заболел и бла, бла, бла... - вот печальный рассказ о моём горе. Мне настолько приятно разговаривать с девушкой снова, даже если это будет совсем недолго.
Она нахмурилась и скривила свои губы в показном недоверии и положила свою руку поверх его.
- Как она могла оставить такой великолепного парня? - сказала она, качая головой, сжала его пальцы и коснулась его щеки другой рукой. - Она, видимо, не очень умная девочка...
Ян слабо улыбнулся. Было интересно, что она использовала точно те же самые слова, что и Тони Кордер. Ему надо было посмотреться в зеркало: когда же он брился последний раз?..
- Она совсем не глупа - она только сказала, что огонь вышел из наших отношений и была права, - сказал он, пожимая плечами. - Я не хотел верить этому, даже при том, что я знал, что это было именно так. Мы провели большую часть этого семестра, споря друг с другом о нашей романтичной жизни, ни к чему не приведшей.
- Бедный мальчик!.. - сочувственно произнесла медсестра Бренда, немного сжимая его руку. - Ты должно быть очень расстроен, милый... Возможно мне надо подумать как... помочь тебе немного расслабиться.
Ян судорожно сглотнул.
Она улыбнулась его замешательству и снова нежно сжала его руку.
- Я - ночная медсестра сегодня, я пришла рано, потому что одна из других девочек заболела, - сказала она, ложа свою руку на его бедро там, где его мужское достоинство сделало небольшую палатку под одеялом. - Ночью обычно довольно тихо, потому что большинство пациентов спит. Я должна буду уйти на некоторое время, но потом вернусь, и - ах - успокою тебя. Как это тебе?
Ян издал несвязный шум из горла, неспособный ни говорить, ни глотать. Если бы она снова замерила его температуру сейчас, то он был бы срочно отправлен в критическом состоянии в реанимацию для интенсивной терапии как жертва лихорадки.
- Я предполагаю, что ты сказал да, - сказала она, улыбаясь и немного морща свой курносый нос. Наклонившись вперед, таким образом он смог бросить ещё один взгляд на ее прекрасную полную грудь, она нежно поцеловала его в лоб. Ее губы были столь же холодны и мягки, как и ее руки.
- Пока, - сказала она мягко, исчезнув из палаты прежде, чем он смог произнести своё спасибо.
Ян нетерпеливо смотрел на часы остальную часть дня. Около 18:00 медсестра Бренда возвратилась с его ужином и небольшой чашкой таблеток, которые он, как предполагалось, должен будет принять. Сердце Яна готово было выскочить из груди, когда она опять проверила его температуру и сделала пометку на диаграмме. Когда она забирала пустой поднос, она положила свернутый листок бумаги на его кровать и улыбнулась ему, что опять подняло его температуру.
- До встречи, милый, - сказала она и покинула палату.
Когда она ушла, Ян развернул листок. Там было написано: "Следующий твой укол будет в 22:00. Я приду к этому времени, чтобы сделать его. Бренда."
Ян усмехнулся. У него было чувство, что у него отобрали любимую игрушку.
Бренда проскользнула в его палату приблизительно два часа спустя, улыбнулась Яну и закрыла на засов дверь за собой.
- Это для того, чтобы нас не потревожили. - промурлыкала она своим сексуальным голосом.
Она шагнула к нему и сняла шапочку, тряхнула головой, откинув волосы от лица, затем нагнулась к кровати Яна, давая ему посмотреть в другом ракурсе на её замечательные, подобные верхушкам гор груди, скрытые в кружевном белом бюстгальтере. Она откинула его одеяло, пристально смотря на него, затем расстегнула его больничный халат одной из своих холодных, мягких рук, другую обернула вокруг его уже твердого члена и стала его мягко поглаживать.
- Кто-то очевидно очень рад видеть меня, - сказала она с усмешкой, наклонила голову вниз, поцеловала головку его члена и обняла его полными, красными губами, щекоча его бёдра своими светлыми волосами.
Ян не занимался сексом в течение почти месяца, Кейт и он прекратили заниматься любовью за две недели до того, как она сказала ему, что их отношения закончены. Бренде потребовались только несколько глубоких движений губами на его члене, прежде чем он выстрелил сперму с глухим мычанием. Она продолжала сосать, пока он не упал на свою подушку, полностью опустошенный, но она тщательно облизала его член, целуя его мягко и бормоча при этом своим нежным, низким голосом, как будто он был её любимым домашним животным.
Когда она закончила ласкать его ртом, она поцеловала Яна в губы, сначала нежно, затем с растущей страстью. Ян был на небесах.
Когда она наконец закончила и начала одевать свою шапочку обратно на голову, сидя безмятежно на его кровати, Ян выдохнул свое спасибо.
- Это было абсолютно невероятно! - произнёс он. - Я никогда не испытывал ничего лучше этого!
Она мягко улыбнулась и погладила его щеку рукой, нежно целуя его в губы снова.
- Я тебе нравлюсь? - спросила Бренда.
Ян улыбнулся:
- Более того! - сказал он. - Я думаю, что влюбился!
Она погладила его руку.
- Не торопись, дорогуша! - сказала она с улыбкой. - Ты едва знаешь меня. Давай проведем больше времени вместе прежде, чем ты начнёшь просить мою руку и сердце.
Она поднялась и пошла к двери:
- Я приду к тебе для твоего последнего сегодня укола, хорошо? - сказала она ему.
- Я буду считать минуты... - сказал он с глубоким вздохом удовлетворенности.
Ян задремал, все еще думая о медсестре Бренде, когда дверь в его комнату открылась снова. Он проснулся и поглядел на часы. Было несколько минут после десяти. Он повернулся к двери с улыбкой, но улыбка исчезла после того, кого он увидел там.
Это был Тони Кордер, с большой клеёнчатой сумкой в руке.
- Привет снова, - сказал медбрат. - Ты готов к последнему на сегодня уколу?
Ян вздохнул от разочарования:
- Да, думаю готов... - сказал он. - А где Бренда?
Кордер посмотрел на него:
- Ах, да, медсестра Бренда, эта неряха... - сказал он с нотками разочарования в голосе. - Дорогой, не трогай эту девочку - она разобьет твоё сердце!
Ян улыбнулся застенчиво, немного пораженный такой откровенной оценкой медсестры коллегой.
- Ну, она может разбить любое сердце, - сказал он, - И может начать с моего.
Санитар Кордер посмотрел диаграмму, проверяя его температуру и готовя укол.
- Серьезно, дорогой, - сказал он, - Ты понятия не имеешь, где эта девочка была и то, что она делала. Позволь мне сказать тебе, что - я знаю!
Ян вздрогнул, когда ему был сделан укол.
- Все, что я знаю - она полностью великолепна, - сказал он, потирая ватой место укола. - Если бы она попросила, чтобы я спрыгнул с моста, то я серьезно сделал бы это.
- Мужчины! - фыркнул Кордер - Они становятся такие дураки, увидев симпатичное личико. Особенно гетеросексуальные. Однако, она горяча, этого у неё не отнимешь...
Кордер повесил диаграмму Яна назад.
- Слушай, - сказал Ян. - Я только хочу принести извинения за то, что был такой жопой сегодня утром. Я сожалею, что был настолько несдержан. Я был в очень плохом настроении.
Кордер пожал плечами.
- Никаких проблем, дорогой, - сказал он. - Я думаю, что ты сейчас чувствуешь себя намного менее озлобленным, правильно?
Ян кивнул:
- Я сожалею, что огрызался на тебя, - сказал он. - Обычно я воспитанный мальчик.
Кордер протянул ему руку:
- Извинение принято, - сказал он. - Скажи, ты не возражаешь, если я использую твою ванную на мгновение?
Ян рассмеялся:
- Да пожалуйста! - сказал он.
Санитар вошёл в небольшую ванную комнату со стороны палаты Яна и закрыл дверь за собой. Ян лежал в палате на двоих, но из-за весенних каникул в университетской больнице было относительно немного больных, было только несколько чрезвычайных случаев - как у Яна. Это была одна вещь, за которую Ян был благодарен: если он должен был бы застрять в больнице, по крайней мере у него не было бы раздражающего соседа по комнате.
Ян вспомнил недавнее посещение его медсестрой Брендой. Он влюбился. Он подумал: "Я надеюсь увидеть её снова и это будет очень даже замечательно. Надеюсь, мы увидимся прежде, чем я выпишусь".
Из ванной раздался голос Кордера:
- Скажи серьезно, ты с Брендой нашёл общий язык?
Ян улыбнулся:
- Мы пообщались блестяще, - сказал он. - Она так красива! Я хотел бы увидеть её снова.
Приглушенный голос Кордера опять раздался из ванной:
- Кто знает, может тебе и повезёт... Я только дразнил тебя, говоря что она неряха, на самом деле она - очень хорошая девочка!
Ян улыбнулся. "Ну, она может быть хорошей, но я действительно знаю её так мало!" - думал он.
- Всё сделано, - голос Кордера донёсся снова из ванной. - Через минуту я выйду.
- Можешь не торопиться. - сказал Ян, растянувшись на кровати и закрыв глаза, вспоминая свою встречу с ночной медсестрой.
Когда он открыл их снова, медсестра Бренда стояла рядом с его кроватью и улыбалась.
- Я думала, что тебе хотелось бы, чтобы я поспешила, - сказала она своим низким голосом и наклоняясь, чтобы поцеловать его нежно в губы. - Приятно знать, что ты ждал меня!
Ян был ошеломлен.
- Бренда, но как...
Медсестра, все еще улыбаясь, расстегнула пуговицы своего халатика и спустила его так, чтобы он свисал с ее бедер. Она достала обеими руками застёжку и отцепила свой бюстгальтер и положила его на кровать. Ее прекрасная чашевидной формы грудь была полна и соблазнительно выступила вперёд, когда она подняла руки вверх и завела их под длинные светлые волосы позади головы, как будто она отцепляла ожерелье.
С морщащей нос усмешкой она расстегнула что-то позади волос. Ян смотрел с отвисшей челюстью, как она потянула всю свою голову вперед от плеч со скользким упругим звуком и стала держать её перед своей грудью как будто дамскую шляпу!
Перед Яном была голова... Тони Кордера на пышном теле Бренды. Руки Бренды - заканчивающиеся красными эмалированными ногтями - держали её лицо и волосы перед ним, как будто она предлагала это Яну как подарок.
Ян был безмолвен и напоминал лежащую статую.
Кордер улыбнулся:
- Я люблю неожиданности, - сказал он сексуальным мурлыканьем Бренды. - Я надеюсь, что это не слишком неприятно для тебя, милый мальчик?
Рот Яна издал глупый лепет:
- Но как... что это... я не понимаю...
Кордер покачивал головой соблазнительной ночной медсестры перед Яном:
- Бренда является моей второй жизнью, - объяснил он своим собственным, явно мужским голосом, все еще улыбаясь. - Я одно время выступал в одном из местных клубов, в номере, полном многократных изменений костюмов и так далее. Несколько лет назад мой друг в киноиндустрии сделал для меня специальный латексный костюм, который я мог использовать, чтобы убедительно войти и выйти из персонажа женского пола, не проводя часы, нанося макияж и всё такое прочее. Когда ты был настолько неприятным этим днем, я договорился с одной из медсестер позаботиться о тебе во время ночной смены - которой я обычно работаю и решил преподать тебе урок. Я хотел узнать, получил ли ты действительно хороший минет от красавицы, совершенно не зная, была ли 'она' фактически 'им.'
Ян поразился костюму "медсестры Бренды". Он мог видеть, что маска, которая была удивительно живой, была сделана из резины, достаточно тонкой, чтобы соответствовать лицевым движениям ее владельца. Глазные отверстия располагались точно так, чтобы глаза Тони Кордера отлично встали в них. У Кордера все еще были ложные ресницы и тени, которая давали медсестре Бренде ее чувственный взгляд.
Маска и верхняя часть тела формовались как одно целое и у маски была застежка-молния сзади, которая закрывала костюм. Руки были частью костюма, сделанного из тонкого латекса под кожу, а кудрявый светлый парик был просто одет поверх головы.
Ян счел костюм невероятно эротичным. В некотором смысле, "месть" Кордера разрешила проблему Яна, что, обладая фантазией, он никогда не был готов признать, что имел сексуальные отношения с мужчиной. Кордер был абсолютно великолепен в этом костюме, добавившем острые сексуальные ощущения.
Так как Ян сидел с открытым от удивления ртом, Кордер был немного смущен тем, что он сделал.
- Я это сделал лишь для того, чтобы пошутить, - сказал он наконец, только чтобы нарушить тишину. - Я надеюсь, что ты не слишком сердит за это на меня?...
Ян сидел и смотрел с удивлением. Когда он наконец заговорил, слова получились в порыве:
Тони... Бренда... кто бы ты не был, - он запинался. - Я даже и подумать не мог, что ты - фактически мужчина, который был замаскирован как женщина... Это было самым необычным половым актом, который я когда-либо имел!
Он замолчал на мгновение, очевидно ища правильные слова.
- Я всегда тайно задавался вопросом о сексе с другим парнем, но никогда не был готов к этому, - сказал Ян наконец. - Я не безумец. Странно, но ты сделал мне невероятный подарок, нечто такое, что я, вероятно, никогда не имел бы. Я совершенно не сержусь на тебя, более того, я тебе невероятно благодарен...
Кордер вздохнул облегченно.
- Очень хорошо! - сказал он и немного застенчиво добавил: - Но я должен снять этот костюм. Мое преображение закончилось и мне уже пора идти работать.
Ян покраснел и сказал:
- Послушай, это не будет слишком наглым, если я попрошу тебя остаться в нём немного подольше? - спросил он. - Медсестра Бренда была права - я едва знаю её. И я знаю санитара Кордера даже меньше. Я хотел бы знать их обоих намного больше...
Кордер улыбнулся в ответ и медленно натянул красивое латексное лицо Бренды назад на свою голову. Когда он застегнул застежку-молнию маски и одел длинный светлый парик, он ответил сексуальным голосом Бренды:
- Ты будешь знать их больше, милый, ты будешь...

- Я думаю, что ты сказала понятно, - сказала она, поскольку обдумывала то, что официантка сказала о ней.
Было много правды в словах Кармен. Сильвия была крайне застенчива и неудобна в кругу других людей, когда она была не на сцене. Она всегда находила пение и выступление на сцене как выход из своей индивидуальности, которую она отказывалась показывать, когда она была собой.
Возможно, что её дар преображения был своего рода защитным механизмом, способом дать компенсацию за её собственную затворническую природу, задавалась она вопросом.
- Возможно эта девочка боится быть самостоятельной, - сказала Сильвия задумчиво. - Возможно она чувствует для себя более удобным быть кем-то, даже если это - только временно.
Кармен кивнула:
- Я того же мнения, - сказала она. - Но это ненормально. Она - такая красивая женщина!..
Официантка наклонилась через стол и выпалила:
- Если быть совершенно откровенной, я влюблена без памяти в неё с тех пор, как она начала приходить сюда, хотя я никогда не осмеливалась сказать ей об этом. Я не знаю. Мне кажется, она - девочка, которая не интересуется другими женщинами или мужчинами. Это слишком плохо. Она столь замкнута...
Слова Кармен удивили и восхитили Сильвию. Она страдала от некоторого страха перед мужчинами, начиная с половой зрелости, но никогда не была уверена, хочет ли познакомиться с другими женщинами как с возможными сексуальными партнёрами. Фактически, она была невежественна в том, как она будет общаться с ними.
Теперь она поняла, что у неё есть не только неожиданная поклонница, но также и тайная поклонница. Ещё лучше, её поклонница была кое-кем, кого Сильвия всегда считала поразительно привлекательной. Она восхищалась Кармен с первого раза, когда они увиделись, но она всегда чувствовала себя слишком стеснительной и неопытной, чтобы прямо сказать об этом, когда они, случалось, были вместе. Через некоторое время она подавила свою привязанность к Кармен, чувствуя, что не было никакого смысла в мечтах о женщине, потому что это ни к чему не приведёт. Кроме того, она рационально думала, что её жизнь была достаточно сложна, чтобы быть вовлеченной в лесбийскую любовную интригу.
Она знала, что это не аргумент, а просто оправдание за провал попытки принять какие-то меры. Уход в тень Сильвии и скромность всегда были её недостатком. В течение многих лет это препятствовало тому, чтобы она развила что-нибудь более поверхностных отношений или имела любой вид сексуальной жизни, кроме развлечений с электрическим вибратором. Она была просто слишком застенчива, чтобы флиртовать или отвечать на внимание, которое другие вокруг пытались оказать ей.
Так или иначе, ей легче было самоутверждаться, нося маски. Это почти походило на плащ невидимости или своего рода щит. Странно, она чувствовала, что не может смутиться в своей резиновой маскировке, потому что никто не знал, кто под ней. Удивительно, ношение другого лица позволило Сильвии быть собой способом, которым она никогда раньше не пользовалась.
Её мысли были прерваны застенчивым смехом.
- Ладно, достаточно о "цветах и сердцах" (она попыталась произнести это по-французски. Прим. перев), - сказала Кармен. - Я до сих пор не знаю твоего имени.
Сильвия откашлялась:
- О Боже, где мои хорошие манеры? - запинаясь, сказала она, изо всех сил пытаясь придумать себе имя. - Извини. Меня зовут... Конни.
Кармен протянула свою руку:
- Я рада, что встретила тебя, Конни, - сказала она. - Я - Кармен. Так или иначе, нехорошо говорить о Сильвии за её спиной. Прости мой французский язык, он, вероятно, отвратителен. В конце концов, я едва знаю эту девочку, жаль, мне хотелось бы больше...
- И я думаю, что тебе понравилось бы её выступление, - продолжила она улыбаясь. - Она удивительно хороша и поёт так красиво, как любая из тех женщин, она тронула бы твоё сердце, если бы ты услышала её. Если бы она походила так на Мэрилин Монро, как ты, то она, вероятно, могла бы заработать целое состояние в Нью-Йорке, вместо того, чтобы выступать в маленьких клубах вроде Stagelight.
- Мне надо будет увидеть её, - сказала Сильвия, снова краснея под своим латексным лицом при этой похвале Кармен. - Когда она выступает?
Кармен поглядела на часы на стене бара:
- Она выступает сегодня вечером приблизительно через три часа, в 20:30, - сказала она. - Она собирается начать новый показ сегодня. Будут ещё другие звёзды. Она никому не говорила об этом и никто из нас не знает точно, кого она планирует показать. Всё, что я знаю, это то, что это будет радикально отличаться от её старого номера. Я очень хочу сходить на этот дебют! У меня свободный вечер и таким образом я смогу побывать там. Я умираю от любопытства, чтобы узнать, что она покажет!
"Осталось только три часа", - подумала Сильвия с беспокойством. Ей уже пора было возвращаться в ночной клуб.
- Вот оплата за еду, - сказала она, вынимая свой бумажник и вытаскивая 10$. - Я буду искать тебя там, хорошо?
Кармен оторвала квитанцию от своего блокнота и вручила ей:
- Тогда я куплю тебе первый коктейль, - ответила она с улыбкой.
- До встречи, милая! - сказала Сильвия, держа руку Кармен в своей. - Выпивка будет за мной. Если эта девочка покажет даже половину того, о чём ты сказала, то я буду должна тебе так много за твой рассказ мне о ней.
Кармен улыбнулась и удивила Сильвию, внезапно обняв её.
- Приятно было познакомиться! - сказала официантка. - Я думаю, что это хорошее знакомство. Если конечно, у тебя нет кого-то ещё...
Последняя фраза повисла в воздухе как вопрос.
Сильвия покачала головой:
- У меня нет друга или подруги, если это - то, о чём ты спрашиваешь, - сказала она, добавляя со смелостью, которая удивила её, - Мне очень хочется провести вечер с тобой, Кармен. Ты - очень привлекательна...
Кармен ещё раз обняла её и поцеловала в щёку:
-Ты также, милая, - сказала она. - Я не понимаю, почему мужчины и женщины проходят мимо тебя? Ты действительно невероятно сексуальна...
Сильвия улыбнулась и импульсивно наклонившись вперед, поцеловала Кармен в губы, задержавшись на мгновение. Официантка посмотрела на неё с удивлением:
- Знаешь, ты напоминаешь мне о Сильвии по некоторым причинам, - сказала она медленно, как будто пытаясь до конца выяснить это. - Несмотря ни на что, в тебе есть что-то, что заставляет меня думать о ней.
Сильвия рассмеялась:
- Чтобы сказать женщине прямо после того, как ты поцеловала её, что она заставляет тебя думать о ком-то ещё, надо иметь большую смелость, - сказала она. - Я приму это как комплимент вместо оскорбления. До встречи вечером, Кармен.
Когда Сильвия шла назад к Залу Stagelight, её губы слегла покалывало от импульсивного поцелуя. Она вошла в клуб через служебный вход, прошла к своей гримёрной и скоро была раздетой и сидящей перед зеркалом в лифчике и трусиках.
Она посмотрела на свое латексное лицо и вздохнула, снимая парик Марлен и одевая его на подставку, на которой была маска Дитрих. Она нашла застежку-молнию позади своей головы и рванула её. К её удивлению, на сей раз молния спокойно расстегнулась и она почувствовала прохладный воздух на своей шее. Она стянула упругое лицо Мэрилин со своего с мягким бульканием, походящим на снятие резиновой перчатки и положила маску на туалетный столик.
Её лицо было влажным от пота. Она вытерла его мягким полотенцем и посмотрела на себя в зеркало. Хотя её тело было очень женским, с тонкой талией, красивыми ногами и круглыми, стоящими грудями, она всегда чувствовала себя сексуально довольно неоднозначной. Дело было в её лице. Она вспомнила, как Кармен назвала её деревенской Джейн. Она всегда думала о себе в точности так же.
Её скулы были не особенно выдающимися, её нос с небольшой горбинкой и умеренно широкими ноздрями был бы хорош для мужчины. Её губы, хотя приятной формы, небыли очень полны и её подбородок был довольно крупным для женщины. Без косметики и с её собственными влажными волосами, она казалась несколько гермафродитной. Если бы её брови были более полными и она носила бы фальшивые усы, она, возможно, была в состоянии сойти за мужчину, по крайней мере от шеи.
Она поняла, что эти её несколько мужские черты были одной из причин неудачных попыток показывать себя в роли женщин, используя только косметику. Под тяжелым покрытием театральной краски она походила на некий вычурный персонаж, который был бы прекрасен для травести мужского пола, но совершенно не подходил для женщины, которая исполняла роль других женщин.
Изучив себя в зеркале, она признала, что такая женщина как Кармен могла бы посчитать её более привлекательной, чем мужчину, по крайней мере, того, который гетеросексуален.
- Хорошо, я это наверняка узнаю сегодня вечером, - сказала она себе и начала готовиться к своему шоу.
Кармен пришла домой в 18:30 и приняла душ в своей квартире немного выше по улице от бара Фрэнка. Она думала о своей новой подруге Конни и сравнивала её с Сильвией Кордей. Так или иначе, эти две женщины, такие разные, казалось имели много общего. У Конни даже голос был как у Сильвии, когда она выступала в роли одной из знаменитых женщин.
Она сидела в чёрных трусиках и лифчике, пристёгивая к поясу пару дымчатых нейлоновых чулок и праздно задавалась вопросом, смогла бы Конни научиться говорить и петь как Мэрилин Монро. Она рассмеялась над этой своей мыслью. Никто и никогда не смог бы скопировать Монро лучше, чем Сильвия Кордей, - думала она, - независимо от того, насколько сильно можно быть похожей на неё.
Она была немного удивлена, вспомнив, что её несколькоминутная беседа с Конни, - своей новой знакомой девочкой - продлилась намного дольше, чем её общение с Сильвией почти за два года. Конни была намного больше общительной, чем артистка Сильвия. Кармен заметила, что Сильвия, казалось, утонула в своём мире и редко разговаривала с новыми людьми, если они сами не начинали беседу. Это совсем не говорило о том, что она сторонится людей, отнюдь нет. Она только казалась несколько застенчивой в кругу незнакомцев.
Конни показалась более решительной, - думала Кармен, - вспоминая внезапный поцелуй, который она получила от неё днём. Это было тем, что Сильвия никогда не сделает!
Она вздохнула с сожалением.
Она побрызгала духи Белый Алмаз на шею и запястья и вспомнила о поцелуе. Он показался ей немного жёстким. Несмотря на мягкость её губ, Конни, казалось, нажала своими на рот Кармен несколько более твёрдо, чем необходимо - так, как будто её рот был оцепенелым и Кармен остро почувствовала это.
- Хорошо, возможно она никогда не целовала другую женщину прежде, - думала Камен вслух, выбрав шёлковое чёрное вечернее платье и проскользнув в него и закрыв спину. - Возможно она ослабит свой поцелуй после того, как мы проведём больше времени вместе!
Она критически осмотрела своё отражение в зеркале во всю длину на двери ванной. У платья был мягкий сбор материала вокруг выреза, который переходил в воротник-шаль. Глубокое V от шеи пикантно подчёркивало прекрасные груди Кармен и упиралось в её аккуратный животик. Платье обтягивало крепкие бёдра и заканчивалось на 15 см выше её коленок.
Кармен любила и всегда имела хорошую женскую одежду. Её прекрасное, аккуратное тело и юное лицо позволяли ей носить одежду, которая была сшита для женщин по крайней мере на два десятилетия моложе, чем для её 46, плюс хвостик из нескольких месяцев.
- Ты не кажешься мне старой, - улыбнулась она, вспомнив удивление Конни, когда она узнала её возраст.
Она вставила свои ножки в пару чёрных туфелек и, сделав пируэт перед зеркалом, добавила:
- Какой смысл тратить серьезные деньги на одежду? Ничто не выглядит лучше на женщине, чем её фигура.
Кармен закрепила аккуратные золотые часы Сейко на левом запястье и уравновесила их золотой цепочкой на правой руке. Она надела кольцо из оникса на палец, куда одевают обручальное кольцо и ещё три на другую руку. Она недавно сделала маникюр и в тот раз только тщательно отполировала свои ногти до красивого сияния.
Она прикинула несколько различных серёжек около своего лица, прежде чем остановиться на паре тяжёлых золотых колец чуть больше обычного размера.
- Ты выглядишь просто и изящно, девочка, - сказала она себе, вдевая кольца в мочки ушей. - Простота всегда берёт верх!
Посмотрев критически последний раз на своё отражение, Кармен взяла из своей сумки на длинном ремне чёрный тюбик темно-красной помады MAC и подкрасила губы. Прижимая свои губы друг к другу, она бросила помаду в сумочку и посмотрела на часы.
Было только несколько минут после 19:00, у неё будет время выпить в баре прежде, чем Сильвия начнёт своё выступление. Возможно Конни придёттакже пораньше. Она надеялась на это. Несмотря на её красивое лицо как у Монро или возможно из-за этого - Конни не зацепила Кармен так, как это сделала Сильвия. Но они познакомились. И, похоже, очень близко.
Зал Stagelight уже начинал заполняться, когда Кармен вошла туда в 19:20. Она прошла к бару и заказала виски с содовой, оставив десять монет на стойке и наводя справки о её новой знакомой.
Когда её глаза привыкли к полумраку, она заметила Конни, приближающуюся к ней с улыбкой. Прямые светлые волосы её были расчёсаны аккуратно, на ней были одета зелёная вязаная безрукавка и такие же зелёные туфли с десятисантиметровыми шпильками.
- Привет, милая! - сказала Конни, целуя Кармен слегка в щёку. - Это шоу должно быть забавным. - Обращаясь к бармену, она сказала: - Лен, эта леди находится на моём счёте сегодня вечером. Её деньги сегодня не принимать!
Бармен усмехнулся:
- Хорошо, малышка, - сказал он, забирая счёт назад от Кармен. - Ты слышала леди Кармен? Она платит за тебя!
Конни заказала белое вино spritzer и эти две женщины пили и болтали в баре до начала девятого. Взгянув на часы, Конни взяла Кармен под руку и привела её к столику непосредственно перед сценой с маленькой картонной табличкой: ЗАРЕЗЕРВИРОВАНО.
Кармен была впечатлена:
- Ух ты, девочка, ты быстро работаешь! - сказала она, потягивая коктейль и смотря на Конни с улыбкой. - Ведь ты никогда не слышала об этом месте! Несколько часов спустя ты уже имеешь здесь свой собственный открытый счёт, командуешь барменом и имеешь лучшие места для зрителей в ночном клубе, что показала вот эта табличка. Я понятия не имела, какой ты электровеник!
Конни рассмеялась и зажгла сигарету:
- Милая, ты ещё много чего не знаешь обо мне! - усмехаясь, сказала она. - Во мне много неожиданностей, которые ты скоро увидишь!
Кармен потягивала свой напиток:
- Я едва могу ждать, - сказала она поднимая бровь. - Я очень люблю неожиданности.
Сжимая нежно её руку, Конни сказала:
- Хорошо. Я попытаюсь не разочаровать тебя...
Она поглядела на своё запястье и сказала:
- Извини меня, милая. Я вернусь прежде, чем ты узнаешь всё об этом.
Прежде, чем Кармен смогла ответить, Конни поднялась и быстро ушла в дверь со стороны сцены. Официантка посмотрела на свои часы и увидела, что было уже 20:20, показ начнётся через десять минут. "Кем же, спрашивается, могла быть Конни?"
Минуты, казалось, текли медленно, Кармен немного нервно ждала возвращения своей знакомой. Точно в половине девятого свет медленно погас, дирижёр взмахнул палочкой и джаз-оркестр начал играть инструментальную версию "Бриллианты - лучшие друзья девушек".
Кармен всматривалась в темноту, но Конни нигде не было видно. Она ведь тоже пришла посмотреть на мисс Сильвию, куда же она запропастилась?..
- Леди и джентльмены, - раздался мужской голос через звуковую систему, - зал Stagelight горд представить вам совершенно новый номер - Вечер Звезд, экстраординарная коллекция в исполнении великой знаменитости, абсолютной и бесспорной Хозяйки Иллюзии, мисс Сильвии Кордей!
Оркестр начал играть вступление "Эй, Большой Расточитель" из «Милая Чарити» (иногда «Нежная Чарити», англ. «Sweet Charity» — мюзикл, дебют в кинематографе театрального режиссёра и хореографа Боба Фосса. Фильм является киноверсией одноимённого бродвейского мюзикла 1966 года. Прим.перев.). Но, вместо Гвен Вердон или Ширли Маклейн песню запела Мэрилин Монро. Тяжёлый фиолетовый занавес, который закрывал сцену, поднялся и все увидели в томной, кокетливой позе поющую Мэрилин Монро собственной персоной или идентичную ей сестру-близнеца.
Двойник Монро носила ту же одежду, которую всегда одевала Сильвия: золотые перчатки, платье и золотые туфельки. Но это было всё, где схожесть закончивалась. Исполнительница не имела ничего общего с Сильвией Кордей. Её волосы были платиновые светлые, в немного взъерошенном стиле, какие Мэрилин носила в фильме «Зуд седьмого года» (англ. The Seven Year Itch — американская кинокомедия 1955 года режиссёра Билли Уайлдера. Иногда переводится как «Семь лет желания», «Семилетний зуд». Прим. перев.). Её лицо было точно такое же, какое было у Мэрилин на обложке "Лайф", снятое фотографом Ричардом Аведоном. Единственное, чем отличалась она от классических фотографий Монро, были крошечные беспроводные наушники и микрофон, которые были одеты на её голове и соединённые со звуковой системой клуба. Но эта часть оборудования была едва видима, а физическое и вокальное сходство с давно умершей звездой было настолько поразительно, что зрители вряд ли обратили внимание на это.
Качая бёдрами в такт музыке, близнец Монро, с видом сексуального экстаза на лице, вдохновенно исполняла песню. Танцуя шимми, улыбающаяся блондинка подошла к краю маленькой сцены ночного клуба и склонилась, чтобы подмигнуть Кармен и помахать ей загадочно пальцем.
У Кармен отвисла челюсть. У блондинки было лицо Конни, но с другими волосами! Невозможно, но у неё был голос Сильвии, нет скорее Монро! Официантка хлопала глазами в недоумении, наблюдая, как Монро флиртовала с аудиторией и пела бродвейскую песню в абсолютно прекрасной имитации давно умершей звезды.
Когда номер подходил к концу, все зрители уже стояли на ногах и Кармен в их числе, хлопая, свистя и крича похвалы. Клон Монро улыбнулась и послала воздушные поцелуи в сторону своих поклонников. Она подошла к краю сцены и склонилась к Кармен, которая стояла и дико хлопала, подзывая её ближе.
Официантка подошла с замешательством на лице. Исполнительница нежно улыбнулась ей и коснулась её щеки:
- Кармен, это я, Сильвия или Конни, как тебе угодно, - сказала она. - Я всё тебе объясню позже, хотя я думаю, что ты уже всё поняла...
- Я сожалею об обмане сегодня в баре Франка. Я только опробовала моё новое лицо. Я клянусь, что я не хотела одурачить тебя, это произошло случайно. Ты можешь простить меня?
С нежной улыбкой официантка поместила свои руки вокруг шеи Сильвии, обняла её и быстро поцеловала.
- Я могу простить тебя, если ты сможешь простить мне мою болтовню о тебе, когда я думала, что ты - лишь прекрасная незнакомка. - сказала она. - Конечно, ты тоже частично виновата, - добавила она с улыбкой. - Мне так с тобой легко было беседовать.
Сильвия взяла ёе за руки.
- Я хочу, чтобы ты наслаждались остальной частью показа и я обещаю всё тебе объяснить во время перерыва между моими представлениями, - сказала она и добавила очень серьезно:
- Пожалуйста не уходи, Кармен. Что ты сказала обо мне сегодня, тронуло и взволновало меня. Ты показалась привлекательной мне, когда мы встретились в первый раз, но я не знала, как сказать тебе об этом. Я боялась сказать тебе что-нибудь. Я действительно хотела бы быть твоей... подругой.
Кармен улыбнулась и кивнула:
- Не беспокойся, милая! - сказала она нежно.
- Я останусь здесь. В конце концов ты - моя знакомая! Теперь продолжи - рассердись там или соверши что-нибудь ещё, - сказала она, возобновляя аплодисменты вместе со всеми. - Bперёд, девочка!
Когда аплодисменты утихли, Сильвия махнула дирижёру и оркестр начал вступление к "Бриллианты - лучшие друзья девушек". Она спела ещё три песни как Монро, чередуя музыкальные произведения с трогательным монологом о её карьерё как кинобогине, который закончился душераздирающим описанием трагического самоубийства Монро. Она завершила выступление медленной и печальной версией "Я хочу быть любимой тобой", которую Мэрилин исполнила в фильме "Некоторые любят погорячее" (англ. Some Like It Hot, в советском прокате, в сокращённой версии, вышедший как «В джазе только девушки» — эксцентрическая комедия Билли Уайлдера с участием Тони Кёртиса, Джека Леммона и Мэрилин Монро в главных ролях. Экранизация рассказа Роберта Торена и Майкла Логана. Картина снималась по мотивам немецкого фильма «Фанфары любви» (1951), который в свою очередь, представлял собой ремейк одноимённой французской ленты 1935 года. Прим. перев.).
Огни рампы потухли, занавес опустился на заключительной ноте и Сильвия помчалась за кулисы для двухминутной перемены костюма и изменения лица. Когда она возвратилась, оркестр начал исполнять мелодию "Девять к пяти" и занавес вновь открылся, чтобы показать её как Долли Партин, одетую в новое латексное лицо, длинноволосый парик, облегающее платье цвета голубого неба и высокие ковбойские сапоги. Она начала песню, подражая живому и непритязательному произношению Долли и аудитория ещё раз припала к краю сцены.
В бешеном темпе она исполнила "Снова появилась радуга", "Помоги мне сделать это ночью", "Рождённый, чтобы любить меня" и "Пригласи меня на последний танец", снова соединяя каждую мелодию с остроумным монологом, который давал краткую историю жизни этой звезды.
Таким образом продолжалась остальная часть её 90-минутного выступления. Она появилась и взгромоздилась на высокий табурет как Марлен Дитрих в третьем акте, одетая в чёрное бюстье, шортики, тёмные нейлоновые чулки и туфельки, с цилиндром, наклоненным под углом на её латексной голове. Показывая свои широко раскинутые ножки, Сильвия пела, приковывая к себе внимание толпы "Лили Марлен", "Они называют меня непослушной Лолой" из фильма Дитрих "Синий Ангел" и песенку "Мальчики в задней комнате", которую Дитрих записала в 1954 году. Она закончила своё выступление как немецкая певица душераздирающей версией "Влюбленный снова" - самой известной песней этой звезды.
Она возвратилась как Джуди Гарланд в четвертом выходе, одетая в чёрную блузку и свои серые слаксы и исполнила "Где-нибудь по радуге", "Будящая песня троллейбуса" и сердечно-грустную "Мужчина, который ушел".
Ее заключительный выход был самым ошеломляющим. Она появилась в роли Дианы Росс, в которую она переоделась, одев латексное лицо Дианы, сделанное вместе с телом, сложный чёрный парик и доходящее до пола изумрудное платье с длинными рукавами. Чтобы закрыть свои собственные светлые руки, она одела чёрные лайковые перчатки и, чтобы замаскировать ноги, темно-коричневые колготки.
Ее показ Дианы Росс был столь же замечателен, как и других звёзд. Она спела две старинные мелодии, выпущенные студией Сапремс (Supremes): "Девочка любовь", "Остановись от имени любви". "Нет гор выше" - была спета соло и "Хочешь знать куда тебе идти" - тема любви из фильма 1975 года с участием Дианы - "Красное дерево". Она объявила, что "Когда-нибудь мы будем вместе снова" будет последней песней, но бурные аплодисменты возвратили её на бис и попросили исполнить хит Дианы 1995 года - песню Глории Гейнор "Я выживу".
Реакция аудитории была невероятна. Аплодисменты были столь продолжительны, что она выходила на сцену в костюме Дианы на бис несколько раз. Её следующий показ будет через полтора часа, ей уже хотелось отдохнуть и, главное, пообщаться с Кармен и вместо того, чтобы спеть очередной раз на бис. Она сошла в зал, чтобы обменяться рукопожатием с её восхищенными поклонниками и привести своё выступление к окончательному завершению.
Она подошла к Кармен в последнюю очередь и сияющая официантка уставилась на неё в чрезвычайном изумлении: