Я учился на втором курсе, когда у нас сменили преподавателя по химии. Вместо Эмилии Петровны, старушки - божьего одуванчика (с виду, на самом деле бабушка весьма жизнерадостная и подвижная), благодаря которой химия почти у всего потока была любимым предметом, пришла молодая, не так давно окончившая университет. Не знаю, за что её невзлюбили большинство студентов, но лекции её слушали вполуха, чего никогда не было на лекциях Старушки Эми. Правда, и до открытого саботажа занятий не доходило. Просто химия стала заурядным предметом. Звали её Ирина Кирилловна. Была она довольно высока (по слухам, её рост едва превышал минимальную величину в большинстве модельных агентств), вполне симпатична, стройна, с приятным голосом, силы которого, однако, хватало, чтобы её слышали на «камчатке». Одевалась она по-разному, но чувство вкуса ей не изменяло – всегда выглядела элегантно и изящно, даже в джинсах, кроссовках и свитере.
Мне часто приходилось с ней работать помимо лекций, лабораторных и уроков – ещё Эми взяла меня к себе лаборантом, после её выхода на пенсию руководство, видя мои успехи по предмету (как впрочем, и по другим, кроме физкультуры) и учитывая хорошую работу, позволило мне остаться на месте. Мне приятно было с ней работать, чувствовалось, что она знает предмет, умеет его преподать… Но не было, наверное, в ней того огонька, что ли, задора, которым нас брала Эми.
Теперь, чтобы было понятно дальнейшее повествование, расскажу немного о себе. Звать меня Константин, мне 20 лет. Никогда не был ни заводилой, ни хлюпиком. Учился выше среднего, за себя при случае мог постоять. Просто… ну не любил я физкультуру, и всё тут. Хотя спортом занимался. Пока ногу не выбил. Друзей особо никогда не было, не сходился я с людьми. Но и изгоем не был – в общем, со стороны – полный середнячок, «не хуже всех», как в песне. Но есть один нюанс. Об этом чуть ниже.
Нравилось мне с детства мамины туфли таскать, а она тогда ещё высокие каблуки носила. С первых лет в школе это переросло в увлечение. Когда дома один оставался – всегда что-нибудь мамино или сестрино надевал и так по дому ходил, и уроки делал, и другие домашние дела. При этом почему-то всегда уроки получалось делать и быстрее, и лучше. Родители удивлялись – как при них уроки делаю – так или с ошибками, или долго, или всё вместе. А как один – всё чисто и быстро. Я пожимал плечами, не говорить же им. Да и не сопоставлял я этого поначалу, это потом уже, лет в 13-14 понял. Тогда же примерно попробовал ради интереса чулки надеть. Понравилось… Дальше – больше, в ход пошли платья, юбки… Одно время был в смятении – может, я девочка, тогда как раз стали появляться заметки и статьи и транссексуализме и тому подобном. Но по прошествии значительного срока, года полтора-два спустя, я понял, что ошибся и я всё-таки парень. И с ориентацией окончательно определился – гетеро. Потом узнал, как это называется – трансвестит, или, как мне было приятнее думать, кроссдрессер. (Для меня эти два понятия слегка различаются, не знаю как для остальных). Хотя всегда ловил себя на мысли, что не столько одежда меня женская привлекает, сколько обувь. Элегантная и красивая обувь на высоком каблуке. Это вступление, само повествование ниже.

* * *

Как я уже говорил, Ирина Кирилловна, или как её прозвали Ика (по инициалам, если кто не догадался), одевалась и обувалась всегда со вкусом, чему я был искренне рад, так как кроме неё самой и её ножек любовался ещё и тем, что она на них надевала. Как правило, это было то, что мне всегда нравилось – лодочки на шпильке (на мой взгляд, самая лучшая женская обувь). И сочетание красивой женской фигуры, столь же красивых ног и обуви вызывало во мне бурю эмоций, которую я, впрочем, всегда загонял внутрь и не позволял ей себя проявлять. Мне никогда не хватало смелости начать с ней разговор о чём-нибудь, кроме работы, я видел, что на её пальце нет кольца, но в наше время это ещё ничего не значит. Хотя и с работы её никто никогда не встречал, что опять же, ничего не значило.
Однако воображение не поддавалось контролю, и я всегда с трудом заставлял себя отрывать свой взгляд от её ног в туфлях. Не скажу, что девчонки на потоке очников (забыл упомянуть, что я заочник и на её лекциях присутствовал, поскольку работал там) были страшные или их не было вовсе, нет. Были, и много. Просто… не было в них того чувства меры, того вкуса, которые были в Ике. Да и курили они почти все, носили, что попало, иногда смотреть было страшно. На ней взгляд отдыхал и радовался.
А мысли при этом уносились далеко от химии. Мечтал, как цокаю каблуками по лаборатории, по классу, а она смотрит на меня и улыбается. Потом мы вместе идём и вспоминаем, как это было весело. Как она меня наряжает. В общем, вплоть до постели. И не всегда вовремя удавалось это остановить.
Потом произошло то, что мне вообще башню сорвало. Настала осень, похолодало, и её туфли сменились на высокие (чуть выше колена) сапоги на неизменной шпильке (на улице) и сменные туфли, без задника, на сплошном каблуке (в аудитории). Тогда же я и узнал то, что долго потом не давало мне покоя. А дело было так. С деньгами у студентов сами знаете, не всегда хорошо. Повезёт, если тебе стипендию дадут, а так большинство уже платные. Вот и крутились, как могли. Кто где подрабатывал. В общем, были у меня китайские кроссовки, по весне купил. До осени они ещё дотянули, но когда пошли дожди, они поползли. Уже уходя домой, попрощавшись с Ирой, я почувствовал некий дискомфорт и услышал при ходьбе посторонний звук. Из обеих кроссовок на меня глядели пальцы ног. Ира это увидела.
- И как ты думаешь домой идти?
- Я собирался сегодня в обувной заехать после работы. Но, похоже, и до него не дойду.
Она посмотрела на часы, что-то прикинула.
- У тебя какой размер?
- Сороковой. Хотя иногда сорок первый беру. А что?
- Та-а-а-ак…- Она принесла свой пакет, с которым утром пришла на работу и достала оттуда пару кроссовок. У меня ёкнуло в груди – Примерь-ка. Я себе 39 беру, а вот эти мамины, они мне как раз. Так что, может, и тебе подойдут. На тренировку после работы сразу пойду, вот и взяла с собой всё. А в магазин по пути зайдём, тут недалеко есть, там ты мне их и вернёшь. Давай-давай, они не кусаются.
Я плыл в каком-то тумане, когда переобувался. Они действительно мне подошли, разве что сидели плотно. Невольно мой взгляд упал на её сапоги, и я понял, что теперь не видать мне покоя.
- Ну как? – Её голос вывел меня из ступора.
- Нормально вроде. - От волнения я начал заикаться.
- Не бойся, по ним не видно, что они женские. Идём.
Мы зашли в магазин, я купил себе полуботинки, на какие денег хватило и мы разошлись. А ночью не мог спокойно спать – всё мне снилось, что она не кроссовки мне свои дала, а сапоги эти. На работу я пришёл невыспавшийся, но это ерунда по сравнению с тем, что всё это затянулось на три недели.
Всё это время я грезил наяву и если бы хоть раз остался в лаборатории один, пока она их не переодела, я бы, наверное, не сдержался. Вот и сейчас я тупо сидел и пялился на стоящие в углу возле её стола сапоги. Она стояла возле книжного шкафа и что-то там искала.
- Костя! – Я поднял взгляд на её лицо. – Что с тобой? Ты сам не свой весь месяц. – В руках она держала стопку книг и конспектов – мне нужна твоя помощь, я одна это просто не осилю. Тааак… - Я снова невольно бросил взгляд на её ноги и, похоже, это не ускользнуло от её внимания. – Куда ты всё время смотришь?
- Это. Ира. То есть Ирина Кирилловна, я немного задумался. – У меня во рту пересохло – она смотрела туда, куда по её мнению был направлен до этого мой взгляд.
- Костя. – Она аккуратно сложила на мой стол стопку книг. - Можно задать тебе один откровенный вопрос? – Придвинув стул, она села с другой стороны моего стола.
- Да.
- Поправь меня, если я ошибаюсь. С тех пор, как я пришла сюда работать, я замечала, что ты пялишься на мои ноги. И это было бы нормально, если бы не одна странность. Мне показалось, что ты смотришь не совсем, или, правильнее было бы сказать, не только на мои ноги. Мне, конечно, могло показаться, но у меня сложилось впечатление, что ты смотришь на мою обувь. Если спросишь, почему я так подумала – я тебе отвечу. Я видела, как парни смотрят на мои ноги. Это одно. Я видела твой взгляд – это другое. Кроме того, ты не спускал с них взгляда, даже когда я по необходимости пришла в этих жутких широких брюках, которые я терпеть не могу. Они меня полнят, они не прозрачные, чтоб видеть форму ног. Но я была в туфлях. А вот когда я пришла в джинсах, которые выгодно, да-да, я знаю, выгодно показывают мои ноги и в полуботиночках, ты почти не смотрел на них. И ещё много моментов, которые я могла бы тут до вечера перечислять. Скажи, я права насчёт обуви?
Мне казалось, меня чем-то стукнули. Лицо горело. В голове шумело. Язык высох и не хотел двигаться. Я просто тупо смотрел на её руки. Красивые, изящные наманикюренные ручки.
- Костя! Может, тебе воды? – Я отрывисто кивнул и залпом выпил поданный ею стакан.
- Ирина Кири…
- Ты меня уже назвал Ирой, продолжай.
- Ира… - я не узнавал свой голос, он был какой-то хриплый, мне казалось, что говорю не я – Вы будете смеяться. Но, боюсь, что иначе не получится ничего хорошего. Да, я любовался не только вашими ногами, но и вашей обувью…
- И почему я должна смеяться? Ты в порядке? А то вроде такой простой вопрос, а ты так тяжело реагируешь. – Её рука коснулась моего лба. – Вроде не горячий.
Тут прозвенел звонок, и начались занятия у вечерников. Две пары. Всё это время я боялся смотреть в её сторону, постоянно находя какие-то предлоги. Когда я вернулся в подсобку, она стояла возле стола и переобувалась. Один сапог уже был на её ноге, и она собиралась застегнуть молнию. Наши глаза встретились, потом она перевела взгляд вниз, где её рука медленно тянула вверх собачку молнии. Этот звук, сочетание чёрной блестящей кожи сапог и чёрного чулка на ноге притягивали моё внимание как магнит. Застегнув сапог, она уселась на стол, прямо так. В одном сапоге.
- Костя, кажется, мы не договорили. Скажи, что именно тебя привлекает в моей обуви? Кстати, только моя обувь или женская вообще?
- Женская. И ваша. - Я только что попил, но во рту опять было сухо.
- И что ты хотел бы с ней сделать? Прикоснуться? Постоянно видеть перед собой? Или над собой? Или облизать её? Или – тут её губы тронула улыбка или усмешка, что именно я не понял – надеть её?
Ноги подкосились, и я вынужден был привалиться к косяку, чтоб не упасть.
- Что? Повтори, я не расслышала. – Я не сразу понял, что мои губы что-то бормочут.
- Да, пожалуй, ты был прав. Будь на моём месте другая, она бы, пожалуй, действительно тебя на смех подняла. Подойди.
Она уронила мне в руку массивный брелок с ключом от аудитории.
- Закрой пока, чтоб никто не зашёл.
На ватных ногах я пошёл к двери. В голове роились, носились, лезли друг на друга мысли. Я уже отчаялся выбрать среди них что-то вразумительное. Я закрыл дверь, а когда вернулся, сапоги снова стояли в углу, а Ира сидела за столом. Я отдал ей ключ, она показала на стул.
- Одно условие. Я не позволю тебе надевать мои сапоги на твои носки. Надень это. – Она протянула мне чёрный комок. Это оказались её чулки. Они были ещё тёплые. Я тупо, боясь поверить, замер, переводя взгляд с ней на них и обратно.
- Костя, времени уже много. Если ты не сделаешь этого сейчас, то я, может быть, больше не позволю тебе этого сделать. Так что решай. Чулки-то хоть умеешь надевать? Или я тебя неправильно расслышала и ты не хочешь их надеть? А?
- Хочу. – Я начал разуваться. Снял носки. Начал закатывать брюки.
- Брюки-то снял бы, удобнее ведь будет – они же высокие. А остальное халатом прикроешь.
Я так и сделал. Руки тряслись, я боялся их порвать, поэтому провозился минут пять, пока натянул их.
- Если порвёшь – не страшно, они всё равно далеко уже не новые. Ну что, управился? Обувайся теперь.
Как во сне, я взял один сапог. Я боялся, что с размером выйдет иначе, чем тогда, поэтому старался растянуть удовольствие. Прикосновение холодной кожи сапога к ноге в чулке вызвало приятный холодок. Я аккуратно всунул ногу, она вошла. Не свободно, но вошла. Стукнув каблуком по полу, я поставил ногу. Я уже начал жалеть, что снял брюки – мои боксёры чуть не рвались. Я немного перевёл дух, подождал, пока уляжется буря внутри и начал застёгивать молнию. Застегнув, я поднял взгляд на Иру. Она наблюдала за всем процессом.
- Ты на них удержаться-то хоть сможешь? Надевай второй да пройдись тут.
- Я надел второй, не веря себе и своему счастью, встал, слегка покачиваясь, и сделал несколько шагов. Сзади я услышал удивлённый возглас. Я сделал ещё несколько шагов, потом повернулся и, цокая, пошёл обратно. Она смотрела во все глаза. С тех пор, как я уехал учиться, я не мог предаваться своему любимому занятию – в общаге не разгуляешься. Но время, проведённое в маминых и сестриных туфлях, давало о себе знать – я с удовольствием увидел уважение в её глазах. И что-то ещё…
- Молодец, хорошо держишься. И тебе они идут. Не хочешь так по улице пройтись?
- Не поймут. – Я сел и с сожалением начал снимать сапоги.
- Можно поступить иначе. – Она подождала, пока я надену брюки и сменю халат на куртку. – Отвернись или выйди.
- А как иначе? – Я отвернулся. Сзади послышался тихий шорох, затем жужжание молнии.
- На вечер планы есть? – Она уже была одета.
- Нету. Вроде. А что?
- Ты знаешь, что отвечать вопросом на вопрос невежливо? – Она усмехнулась, накинув пуховик и подхватив сумочку.
Мы закрыли кабинет, сдали ключи и вышли на улицу. Подумав, я понял, что мы в первый раз за всё время покидаем универ вместе. Не считая того случая, когда в магазин ходили. Застёгиваясь, я против воли скользнул глазами по её ногам. Это не ускользнуло от её внимания.
- И давно у тебя это?
- Что?
- Страсть к моей обуви. – Она взяла меня под руку. – Или это в принципе к женской обуви? Или вообще к одежде? – Мы пошли в сторону остановки. Было ещё не поздно, народу на улицах было довольно много, и я усмехнулся, как бы я выглядел, согласившись на её предложение «пройтись в таком виде по улице»
- Ты чего там хихикаешь?
- Да так… Просто представил, как бы я выглядел.
- Ещё не поздно передумать. Так как? Ты ответишь?
Я вкратце пересказал историю своего фетиша, она внимательно выслушала, переспрашивая лишь тогда, когда я понижал голос, чтобы не услышали проходящие мимо люди.
- Забавно. Слышала о многих, но в жизни, да и в принципе, с таким, как ты, сталкиваюсь впервые. Давай зайдём. – Мы проходили как раз мимо того самого обувного.
- Зачем?
- Я же сказала, передумать ещё не поздно – на этих словах я увидел одну из её очаровательнейших улыбок. – Давай-давай. Мне в любом случае туда надо, так что идём. – Добавила она, видя мою нерешительность.
Мы зашли. Ирина отправилась разглядывать полки с обувью, а я застрял возле «казаков» - давно о таких мечтал. Но на нормальные «казаки» мне не заработать, а эти вроде по карману, но по виду далеки от нормальных.
- Костя, будь добр, подойди. – Я поставил «казак» на место и подошёл. – Можно тебя попросить об одолжении? – Она сидела на банкетке, на её ногах красовались шикарнейшие лодочки на платформе. Туфли были от разных пар – одни кожаные, сиреневые с блёстками по каблуку, другие чёрные, на тонюсенькой шпильке. Рядом лежали её сапоги. Надеюсь, я не выглядел со стороны пускающим слюни подростком.
- Да, можно.
- Присядь. – Она похлопала рукой по банкетке рядом. Я сел. – Какие тебе, как мужчине, больше нравятся? Я не могу решить, какие взять. И те, и другие нравятся. Вот скажи мне, какие мне больше идут? – Со стороны она просто мило мне улыбалась, но я видел огоньки в её глазах. Я боялся истолковать их неверно, но ничего не мог с собой поделать. И что ответить? Мне нравились и те и другие. О чём я и сказал.
- Думаешь? – Она в задумчивости посмотрела на каждую из ножек. – А так? – Она встала и прошла передо мной в одну сторону, затем в другую. Видимо, каблуки были немного разной высоты, потому что была заметна некоторая хромота.
- Так же. – Во рту у меня уже пересохло.
- Девушка, можно вас на минутку?  - Ира стояла перед зеркалом и, видимо пытаясь получше рассмотреть туфли со стороны, выкручивала ножки то в одну, то в другую сторону. Подошла одна из продавщиц.
- Что вас интересует? – Дежурная улыбка.
- У меня немножко странная просьба. У вас какой размер?
- Тридцать восьмой.
- А у вашей коллеги? Хотя у нее, скорее всего, ещё меньше – вон, дюймовочка какая.
- Да, - продавщица улыбнулась, - у неё тридцать пятый. Чем я вам помочь могу?
- Наденьте, будьте добры, другие туфли от этих пар. Я хочу со стороны посмотреть, как они смотрятся.
- Зря вы считаете это странным. Нас часто о подобном просят. – Продавщица надела туфли, но, само собой, её ножка «уехала» вниз, оставив между пяточкой и задником туфли солидное расстояние.
- Ой, нет. Так не годится. А есть такие вашего размера?
- К сожалению, уже нет. И Ксюшиного тоже – у неё с её кукольной ножкой тоже проблема обувь найти.
- Ну как же быть... Так хочется со стороны их увидеть, прежде чем брать.
Продавщица что-то шепнула Ирине. Та переспросила, удивлённо подняв глаза, продавщица повторила, бросив на меня мимолётный взгляд и слегка улыбнувшись.
- Да вы что, вряд ли он согласится. Костя, у тебя какой размер? – Она подошла ко мне и коснулась руки, состроив глазки Шрековского кота.
- С-сорок первый... А что?
- Костенька, у меня большая просьба к тебе – пожалуйста, надень эти туфли, я хочу посмотреть, как они со стороны смотрятся. Мы попросим, чтобы или магазин прикрыли, или в подсобке, чтобы никто не видел. – Она шептала, как будто действительно меня уговаривала, хотя, думаю, догадывалась, что уговаривать меня не надо, хотя, с другой стороны, было страшновато. – А я тебе за это куплю то, что ты выберешь. Разумеется, на что у меня сейчас денег хватит. Пожалуйста. – С этими словами она погладила меня по руке и сделала пару шагов назад.
Я посмотрел на продавщиц, которые стояли поодаль, перешептываясь. Они улыбались, но в их глазах я не увидел насмешки. Я вновь перевёл взгляд на Иру и обомлел – она одними губами произнесла «я тебе и эти куплю».
- Только давайте так, чтобы никто этого не видел. – Я сделал вид, что нехотя согласился. – Но только потому, что мне сейчас ботинки и правда, нужны.
- А это не проблема, мы уже закрываемся.
В это время из магазина вышли две женщины, что-то бурно обсуждавшие, и Ксения (вторая продавщица), закрыла двери и опустила рольставни. Первая в это время принесла две коробки, на которых красовались знакомые силуэты лодочек и заветные цифры «41».
- Вот, ваш размер.
Я разулся и уселся на банкетку. Ксения в это время распаковала одну коробку и поставила передо мной одну из туфлей. Я было поднял ногу, но Ольга (я прочитал, наконец, на баджике имя продавщицы) остановила меня.
- Подождите, давайте хотя бы так сделаем. – Она отошла к прилавку и вернулась, шелестя упаковкой капроновых гольф и доставая их. – Наденьте это вместо носков.
- Ой, правда. Костя, это ненадолго. Так лучше видно будет.
Я снял свои носки (надеюсь, после рабочего дня они не сильно «ароматизировали») и натянул гольфы. К этому времени передо мной стояли уже обе туфли от обеих пар. Я сунул ноги в туфли – они сели идеально. Мне лишь оставалось надеяться, что мои штаны не сильно выпирают вперёд от полноты нахлынувших ощущений.
- Встать сможешь? – В Ириных глазах уже не огоньки горели, а черти плясали. Я поднялся, а она уселась передо мной на корточки и закатала мне брюки до высоты гольф. – Сможешь пройтись?
Я сделал вид, что пытаюсь идти на каблуках впервые.
- Оленька, вы не могли бы его немного поддержать, а я посмотрю.
Ольга взяла меня за локоть, я сделал несколько шагов, пока не услышал со стороны:
- Замечательно. Я беру их. – Она ненадолго задумалась. – Дайте-ка я ещё и эти примерю. А то у меня иногда нога отекает, так что могу в эти не влезть, а так запасной вариант будет.
Я сделал вид, что с облегчением снимаю с себя туфли и гольфы, а Ирина надела их, посмотрела, прошлась и, решившись, повернулась к продавщицам:
- Беру и те, и эти пары. Оба размера. – Она полезла в сумочку. – Ах, да, Костя. Посмотрите пока тут себе что-нибудь. Я же обещала тебе.
- На какую мне сумму рассчитывать? – Я уже обулся и шёл вдоль полок, пока Ольга с Ксенией упаковывали четыре коробки в фирменные пакеты. И как раз остановился возле тех самых «казаков» - эти, как я посмотрел, были не из дешёвых.
- Ты себе такие хочешь? – Она положила руку мне на спину.
- Дороговато будет. – Я повернулся к ней. – Тем более за сомнительную услугу. – Добавил я, едва слышно и улыбнувшись. – Да и мерить сейчас не хочу уже. В другой раз как-нибудь.
- Костя, про другой раз я и забыть могу.
- Я не забуду.
- Ладно, как знаешь. Поможешь мне их донести? Пожалуйста.
- Давайте, помогу.
- Опять? Мы же договорились, кажется? Всего доброго, девочки и спасибо вам.
- Ну что? Если твои планы на вечер не изменились, приглашаю тебя к себе. Ты как на это смотришь?
Смотрел я, само собой, положительно, о чём и сказал Ире.
Жила она недалеко. Квартира у неё оказалась небольшой, но с хорошим ремонтом (не «евро» модным, который из квартиры офис делает) и скромно, но уютно обставленной. Из дальней комнаты, вальяжно позёвывая, выплыл (именно выплыл – иного слова не придумаешь) здоровенный белый пушистый кот. Если я правильно понял, это был перс.
- Знакомьтесь. Василий Петрович, это Костя. Костя, это Василий Петрович.
Василий Петрович с деловым видом подошёл, потыкался носом в мои брючины и душераздирающе мяукнул, глядя на Ирину.
- Костя, ну проходи уже. Только разуйся сперва. – Она разулась и пошла в комнату, напоследок повернувшись и с ехидцей сказав: - Или переобуйся. Всё, что в прихожей стоит, можешь надевать. Там, в шкафчике гольфы возьми, чтоб удобнее было. Ты что будешь – чай или кофе?
В прихожей стояло много чего. Пять или шесть пар я видел – она в универ в них приходила, и несколько незнакомых мне.
- А не боишься, что я их тебе растяну или испорчу? – я пока разулся и достал гольфы. Они были чёрные и блестящие – моё любимое сочетание.
- Ну, так не натягивай, если не лезут. Ну, испортишь ты мне одну, ну две пары. Ты видишь, сколько их там? Это ещё и половины нет от всего, что у меня есть. И у мамы на квартире ещё осталось немного, всё никак забрать не соберусь. Тебе сахара сколько класть?
- Вообще не надо, я сладкий чай редко пью. – Гольфы уже были на моих ногах, и теперь оставалось только выбрать подходящие туфли.
- Можешь сразу покупку обновить. – Ира вышла из кухни и стояла, опёршись на угол. Точно, про пакеты-то я забыл совсем. Я вытащил сиреневые, одну коробку протянул Ире, вторую раскрыл сам.
- Ты и мне предлагаешь обуться? – её губы растянула немного саркастичная усмешка. – Так ты фетишист, как я погляжу, да ещё похлеще меня. – Теперь она просто улыбалась, вынимая и надевая туфли. Я стоял и не верил – сбылась моя мечта – мы с ней стоим в одинаковых туфлях и ей это, похоже, нравится. – Ну как, теперь доволен? А теперь помоги мне чай в комнату отнести. – Она ушла на кухню, я пошёл следом, стараясь ступать осторожно, чтобы не стукать каблуками по полу.
- Ты чего ковыляешь? В сапогах ты лучше шагал, хотя там каблук повыше.
- Там внизу никого не было, чтобы стук услышать. А у тебя кто-то живёт внизу.
- Да там бабулька глухая живёт, не бойся.
Я немного осмелел. Обожаю слушать цокот каблуков, о чём и ей сказал, с улыбкой.
- Костя… - Она стояла возле холодильника и что-то искала внутри. – Можно тебе нескромный вопрос задать?
- Да куда уж теперь-то нескромнее? – Я усмехнулся. – Конечно можно. – Мне всё не верилось в происходящее.
- Ты… Ммм… В постели какую роль предпочитаешь играть? Пассивную или активную? Или ты с мужчинами предпочитаешь?
- Нет, только с женщинами. – Меня аж передёрнуло. – И только актив.
- Тогда ещё вопрос. – Она закрыла холодильник и повернулась ко мне. – Так что ты скажешь на моё прежнее предложение – пройтись по улице? – Она упёрла руки в бёдра и уставилась на меня, как мне показалось, горящими глазами.
- То же самое, что и раньше – люди не поймут. – Я грустно усмехнулся, хотя давно мечтал об этом. Особенно, когда рядом будет идти такая шикарная женщина.
- Да, но у меня есть предложение… - Она окинула меня взглядом с ног до головы и на её лице заиграла улыбка. – Скажи, у тебя никогда не было желания полностью нарядиться и погулять так?
- Нарядиться я пытался, и не раз… Но у меня ничего не получалось. Особенно с косметикой, так что я всегда выглядел жутко, а потом прекратил эти попытки… Тем более что нога выросла из маминой обуви. Это была трагедия – я усмехнулся, вспоминая своё отрочество. – О погулять и речи никакой не могло быть.
- Так давай я тебе помогу с этим? Как ты на это смотришь? Мне просто уже самой интересно стало, что из тебя получится.
- Да из меня всё равно ничего хорошего не получится. – Я, смутившись, опустил голову, чтобы она не видела блеск в глазах и запылавшие щёки.
- Ну, не скажи. Да и вижу уже, что ты согласен. Или я не права? – Её каблучки медленно процокали ко мне, и её красный острый наманикюренный ноготок поднял моё лицо, уперевшись мне в подбородок. Я поднял глаза и увидел её взгляд. Она смотрела на меня с лёгкой улыбкой. – Ну что? Давай, по крайней мере, попробуем, а если тебе не понравится результат – просто не пойдём никуда, а, так сказать, поиграем в двух подружек. Ты голоден?
- Не особенно. Ну… ладно, я согласен. – Она улыбнулась и, взяв меня за руку, потянула в дальнюю комнату. Там оказалась её спальня и гардероб, под который была отведена добрая треть комнаты.